Рождество или Библия волшебника - Страница 46

— Что ты здесь делаешь? — удивился он, произнося это неестественно спокойным голосом. Чувствовалась нотка волнения.

— Кирилл! — закричала Катя, бросившись своему другу на шею. — Ему стало плохо. Кашель усилился. Я так распереживалась. Не знала, что делать. Там в замке все на ушах стоят.

— Что врачи говорят? — у парня ёкнуло сердце.

— Говорят какие-то глупости. Будто он должен дотянуть до чего-то. Я их не понимаю.

— Похоже, это всё из-за меня, — Кирилл сел на скамейку, где только что сидела Катя, и, не стесняясь её, расплакался.

— Ты чего? Всё будет хорошо! — утешала его подруга. Тогда парень и рассказал ей о том, чем должен закончиться бал и какая участь на нём ждёт одного из парней. Выслушав, Катерина ничего не сказал, она просто развернулась и молча ушла. Он не стал её задерживать, кричать что-то вслед. Похоже, чувства, которые терзали парня с прошлой ночи, передались и девушке.

Он хотел зайти в палату, где находился принц, но его не пропускали. Через маленькое окно двери Кирилл смотрел, как Доброслав лежит, подключенный к какому-то аппарату. Около него стоял врач. С ним разговаривала Королева. Одного лишь желания хватило парню, чтобы услышать содержание беседы. Слышно было каждое слово:

— Он отказывается, — жаловалась женщина доктору. — Мы достали всё, что вы говорили. Ровно двадцать одно!

— Без желания пациента мы бессильны, — лепетал доктор.

— Сделайте всё, что в ваших силах, — Королева схватила мужчину за воротник, подняв над головой. — Вы обязаны!

— Всё, что мы можем, — тот оставался таким же спокойным, будто наелся успокаивающих пилюль, — так это продержать до конца церемонии.

— Совершите ритуал! — орала женщина. — Или смерти этих людей, — указала она пальцем на мешок, стоящий в ногах у Доброслава, из которого сочилась кровь, — были зря?

— Ваше Величество, — доктор уже касался ногами пола, — если он не хочет, то…

— Ты газет совсем не читаешь? — в руке у Королевы появился лист газеты, который, помяв, она засунула человеку в халате прямо в рот. — Я пересмотрела все кодексы, законы и писания. Ни одной лазейки найти не смогла, кроме этой. И вы говорите, что не способны ничего сделать? Я хочу, чтобы вы переселили их души местами!

От этих криков у Доброслава зазвенело в ушах и он тихо произнёс, почти шёпотом:

— А я хочу, чтобы все жили, — и снова закашлял. Но, преодолев себя, продолжил, — просто смирись с этим.

— Какая глупость, какой вздор! — завопила Королева. — Я уже не говорю о том, что они… простые смертные!

— Ну и что. Пусть живут и будут счастливы. Если мне было уготовлено Судьбой умереть, пусть так и будет. Мы ничего не можем решать. Ты сама говорила. Это наши ценности, которые мы должны оберегать.

— Если ты не согласишься, ты умрёшь. И кого мне тогда оберегать?

— Кирилла и Катерину…

— Опять вздор!

— Я так решил. И пусть будет так. Смирись.

И Королева закричала так, что выбило окна в больнице, а по стенам пошли трещины. Кирилл, разъявившись, покинул здание.

Он появился на башне самого высокого моста в АйсГраде. Его обдувал сильный холодный ветер. Медленно падал снег. Где-то внизу веселились толпы людей. Туристы, наверняка, не часто наблюдали, как сжигают людей. Да и не увидят больше никогда. Это поколение — точно. Для многих всё кажется весельем. Никому в голову не придёт, что это может приносить страдание. Да, сгорать не больно, помнил он слова Доброслава, но как же тяжело осознавать, что больше не увидишь человека, которого любишь. А то, что это любовь, Кирилл уже знал наверняка.

— Так вот, что задумала Королева, — размышлял он вслух, усевшись на каменную плиту. — Хотела провести какой-то ритуал? Хотела, чтобы кто-то погиб? Поэтому было совершено нападение на Катину семью?

Похоже, Кирилл не усвоил урок произношения слов. Его сознание погрузилось в вихрь белого снега, уносящего на несколько дней назад.

И вот он уже стоит у Катиного дома. Наблюдает за тем, как девушка выгуливает собаку.

— Доброслав. Он знал её, — сказал Кирилл сам себе. — Но почему же не подошёл? Почему не заговорил? Следит, как голодный волк за своей жертвой. Может быть, присматривался к ней? Знал обо всём наперёд?

И тут картинка сменилась. Пошёл сильный снег. И Кирилл почувствовал на своих устах губы Катерины. С заклеенными заледеневшими ресницами она целовала его.

Парень снова вернулся в своё тело.

— Значит, он знал её до меня, — губы наполнились приятным экстазом после тёплого поцелуя.

Кирилл издал крик, подобный тому, что издала Королева. Он поднялся на камень, на котором сидел и сделал шаг вперёд. Как метеор, устремился вниз, туда, где через мост ехали автомобили, направляясь с одного берега на другой. В ушах издавался неведомый ранее свист. Кирилл никогда не слышал такого свиста. Манящий, успокаивающий.

Теперь всё будет не так, как раньше, теперь всё изменится. Теперь Доброславу не придётся умирать — ведь его некому будет заменить. Или нет? Кирилл закрыл глаза.

— Вы хотите, чтобы меня бросили на съедение стае голодных собак? — Ева говорила, сведя зубы. — Чтобы растерзали меня?

— Я жив? — Кирилл приоткрыл правое веко.

— Ну, я-то точно не умерла, — рассматривала свою одежду Ева. — Но к этому всё идёт, если мы опоздаем на бал.

Девушка схватила Кирилла за рукав, и они мигом перенеслись в Александрийский дворец, куда устремился весь высший свет не только АйсГрада, но и соседних городов.

Парень очутился на балконе большой комнаты, где суетились королевские портные. Они тут же обошли его со всех сторон, принявшись подгонять праздничный наряд под нужные размеры.